LYDSI Клуб Путешествий Альфреда и Лидии Тульчинских
Наш e-mail: lydsitravel@gmail.com Наш телефон: (347) 733-2994
США • 1982
Непостижимая тайна для Запада Альфред ТУЛЬЧИНСКИЙ
     Норильск и Вторая Мировая война
     или почему Норильск выиграл Вторую мировую войну

Это случилось тридцать пять лет назад в Нью-Йорке, точнее, в его пригороде Фар Рокэвей, ранней красивой осенью. Я тогда только начал издавать свой еженедельный журнал “Калейдоскоп”, который вскоре (на долгие девятнадцать лет!) стал самым уважаемым и читаемым русскоязычным журналом в США и за его пределами. Как-то вышло так, что американцы узнали мое имя, а ведь это было время жесточайшей холодной войны, и многим из них, естественно, было интересно узнать об СССР больше, чем давали печать и телевидение. Информация из первых уст казалась им особенно ценной. Вот почему меня стали приглашать в разные организации и на всевозможные встречи, но почему-то чаще всего приглашали ветераны войны. Выступлений перед ними было несколько, но вспоминать о них в отдельности нет смысла, оказалось, что все они проходили почти как под копирку...



“Копиркой” оказалась их массовая память и массовое же, причем, полное непонимание предмета разговора, – они ничего толком не знали об СССР. Их информация (в чем я быстро разобрался по их вопросам и точкам особого интереса) была настолько примитивной и странной, что мне казалось, я приехал сюда не из другой страны, а с другой планеты, между которыми не было нормального инфообмена. Перед тем, как отправиться в первый раз на встречу с ветеранами войны, я имел печальный опыт выступлений перед студентами двух университетов, где я добросовестно пытался объяснить им, как я и миллионы моих советских соотечественников жили-были когда-то в своих городах и весях. Я всегда делал это с достоинством, акцентируя на том, что дело не в деталях, просто была такая жизнь, и мы принимали ее нормально, не делая трагедий из нехватки того или другого, хотя, конечно же, всегда хотелось иметь больше. Да, мы жили весьма скромно – ведь сравнивать было особо не с кем и не с чем.

Студенты, перед которыми я выступал, например, никак не могли понять, что такое коммунальная квартира и как несколько семей могут пользоваться одним туалетом или ванной. Я объяснял, как, и тут они часто приходили в состояние шока. Они не понимали также, как это у меня не было с детства автомобиля и буквально взорвались, когда узнали, что впервые в жизни туалетную бумагу я “узнал” и начал правильно использовать в возрасте около тридцати лет. Кстати, было это в Норильске, где в середине 60-х годов лучшим и самым желанным ожерельем на шее женщины или мужчины было “ожерелье” из рулонов туалетной бумаги, добытой с боем или без боя. А как же можно было обходиться без нее? – вопрошали обезумевшие от моего рассказала молодые люди.

Приходилось им рассказывать, что в ход шли газеты, я показывал им жестами, как в туалетах развешивали доски от унитазов с именами владельцев... они не понимали, что такое баня раз в неделю, и как школьники могут отправляться в школу пешком, а не ездить на желтых школьных автобусах... Мне было интересно, что почти никто не спрашивал о политике или социальных проблемах, детали ежедневной жизни были им интереснее всего остального.

Они немного успокаивались, услышав, что туалетная бумага в ходу все же была, пусть и газетная. Откуда американскому студенту знать, что в газетной краске было много свинца, и каждый из нас регулярно принимал опасные для здоровья свинцовые “припарки”... Не могу хотя бы вскользь не добавить и то, что американские дети и юноши – уникальное социальное явление. При всей нашей давней бедности мы с ранних лет умели ценить каждый рубль, каждую новую вещь, мало кто из нас рождался в семье, где уже был автомобиль или даже холодильник. Ничего подобного не знали и не понимают дети в Америке, отсюда вывод – да, хорошо родиться в стране с полными магазинами, но при этом человек чего-то и лишается: он отказывается понимать, что чего-то где-то может не хватать.



При общении со студентами было немало загвоздок. Например, почти ни у кого из них нет паспортов, и они не понимали всех строгостей нашего паспортного и “прописочного” режима. Паспортов нет в Америке не только у студентов, каждый берет паспорт только, если собирается за границу. В остальном главным документом здесь у нас был и остается водительское удостоверение (driver license)... Теперь вы понимаете, что после студентов к встрече с ветеранами я считал себя достаточно подготовленным. Конечно, я был тогда очень наивен, и лишь после первой встречи понял, что студенты по сравнению с ветеранами – просто вольтеры...

А было так. Войдя в зал, я увидел множество похожих друг на друга весьма пожилых людей, все в пилотках, все увешаны орденскими планками от пояса до воротничка, все улыбаются, как будто, наконец, встретили “потерявшегося” при штурме какого-нибудь Дюнкерка юнгу с эсминца “Inspiration”. Их командир представил меня публике, и сказал, что я готов ответить на вопросы собравшихся. Никакого страха перед новой аудиторией у меня не было, хотя, признаюсь, была боязнь за мой слабенький в те времена английский и за шанс не понять или недопонять вопрос... Но оказалось, что в зале было человек пять, чьи предки прибыли из России в начале двадцатого века, каждый из них помнил не больше десятка русских слов, так что помощь мне была гарантирована, хотя воспользоваться ею не пришлось. С первых же вопросов я понял, что эти люди, эти заслуженные, многократно награжденные ветераны войны не имеют ни малейшего понятия ни о самой войне как широкой международной операции, ни о тех, кто воевал на других фронтах. Мало этого, на мой встречный вопрос о том, кого бы они могли назвать главной действующей силой в достижении победы, они, не задумываясь, назвали США.

– А как же Красная Армия? – спросил я.

Ответ меня потряс:

– Нам всегда говорили, что победили мы и только мы! А победа русских имела не такой широкий масштаб!

Но это – еще цветочки. Один из ветеранов спросил:

– Мы воевали в Европе и не знаем, каково жилось людям в России не просто во время войны, а в те месяцы, когда города были заняты немцами или находились в осаде.

– Это было страшное время, – ответил я, – жизнью это трудно назвать, потому что речь шла только о попытках выживания...

– У них что – были трудности с питанием или одеждой?..

– Трудности?.. Это были не трудности, – сказал я, – а настоящий ад. Например, в осажденном Ленинграде люди вынуждены были есть умерших животных и даже крыс...

– Странно, – сказал розовощекий крепыш с какой-то большой медалью на груди. – Они что не могли пойти в супермаркет и купить курицу? Или шоколад для поддержания сил?..

Честно говоря, в тот момент мне стало физически плохо, и я сделал перерыв на пару минут, чтобы выпить воду. Далее я пытался объяснить им все про “супермаркеты” военных лет в наших тыловых городах, про отчаянное мужество народа и в тылу, и на фронте. А потом сказал:

– Я не знаю, что говорили вам когда-то про соучастие русских воинов в той войне и их роли в завоевании победы. Я уверен, что вы дрались на европейском фронте с не меньшим ожесточением и стремлением к победе. Но зато я знаю главное – никакой победы в войне без советской армии просто не могло бы быть. Все остальное – не больше, чем сказки.

Зал замер.

– Но, уважаемые господа ветераны, – продолжал я, – у меня к вам тоже есть вопрос: не знаете ли вы случайно, каким образом была добыта великая победа в той войне, какое именно событие сыграло роль в решающем повороте к окончательному победному маршу на Берлин? И, может быть, кто-то из вас слышал и название российского города, без которого победа была бы совершенно невозможна?

В зале воцарилась такая тишина, какая, бывало, случалась в дни войны перед решающими атаками. За окнами зала, где мы сидели, с берез неслышен, невесом слетал желтый лист, вздыхали, не жалуясь, бойцы давней войны... Я понимал, что задел их за живое и что они ждут моего рассказа о том, неведомом для них городе, чьим синонимом должно было бы стать слово “Победа”.

– Вы, конечно, наверняка помните 1943 год и Курскую Дугу, после которой Красная Армия уже безостановочно пошла на Запад, к Победе...

Многие закивали головами, может быть, они и вправду слышали о Курской Дуге...

– Всего за несколько месяцев до этого великого переломного события, – продолжал я, – силы оставались примерно равными, и каждая армия, красная и немецкая, ждала момента, когда должно было решиться главное – в какую сторону пойдет победный поток, обеим сторонам нужна была решающая победа. У красных был беспримерный патриотизм и воля к победе, но не было танков, у немцев были танки, но кончался боевой дух... Теперь главное – по счастливому «совпадению» именно к началу битвы на Курской Дуге советская армия получила с Урала огромную колонну отличных танков, что и привело к повороту главных военных событий. И теперь я открою вам имя города, без которого победа на Курской дуге и вообще победа в войне, на мой взгляд, были бы просто невозможны. Имя этого города – Норильск...



Зал зашевелился, все тихонько переспрашивали, повторяли незнакомое слово:

– Norilsk? Nurilsk? Norskilsk?..

– No-rilsk!!! – медленно, твердо и громко сказал я.

– Но где он, этот Норильск? – спросили ветераны.

– В Русской Арктике, – ответил я.

– А разве там есть Арктика? Мы знаем, что там есть Сибирь...

– Арктика – это север Сибири, всё, что лежит вдоль Северного Ледовитого Океана.

Сказав это, я понял, что нужно прекращать мое “издевательство” над старыми, безобидными людьми, которые про Сибирь знают только то, что там живет больше медведей, чем людей. И уж речи не могло быть о том, чтобы объяснять им, где именно находится эта самая Арктика.



– А при чем тут победа? – спросил один из сидевших передо мной. – Разве немцы были и в Арктике?

– А победа при том, уважаемые ветераны, что Норильск – самый богатый город мира, в его недрах спрятаны огромные залежи золота и платины, хотя в военные годы важнее этих драгоценных металлов были никель, кобальт, медь и другие металлы, которые хранит сибирская земля. С самого начала войны руководство СССР искало способ переправить из Норильска на Урал, в город Свердловск, через топкую тундру и тайгу металлы, с помощью которых можно готовить наиболее крепкую броню. Там, в Свердловске, находился самый большой танковый завод. И сделать это сумели только к началу 1943 года, и к счастью, перед июлем. Когда сошлись на поле сражения две мощные армии, подошла с Урала большая колонна танков, которые и решили итог Курской битвы. А когда оттуда двинул на Европу беспощадный красный «клин», о Норильске в военном угаре стали забывать, об этом мало писали и говорили, тем более, что город был закрытый и секретный... Но я повторяю с полной уверенностью, уважаемые господа, без Норильска перелом в войне и главный путь к победе был бы просто невозможны...



– Вы так говорите о Норильске, – сказал один из ветеранов, – как будто сами или воевали на курской Дуге или работали в Норильске в военные годы...





– Во время войны я был крошечным ребенком, – ответил я, – зато в Норильске я действительно работал, правда, через двадцать лет после войны, работал на самой северной в мире студии телевидения. И с тех пор не только вспоминаю этот город с самыми теплыми чувствами, но и при случае рассказываю о нем людям, которые о нем раньше никогда не слышали. И спасибо вам за то, что вы представили мне такой случай!



Встреча эта прошла очень тепло, наверное, впервые в жизни эти ветераны поняли, что, оказывается, и о войне можно говорить не только холодными словами сводок, но и просто, человечно и интересно... Во время легкого традиционного угощения они включили свои военные песни, я слушал их и жалел, что не могу дать послушать и им наши давние военные песни, полные надежд и душевного тепла, блестящей музыки и высокой поэзии. Там, в этом зале, я неожиданно подумал: а не про Норильск ли написала была когда-то веселая и популярная военная песенка “Есть на севере хороший городок”?! Нет, наверное, не про Норильск, потому что он “залёг” не в суровых северных лесах, а в куда более суровой тундре. Но все равно – раз о Севере, значит, это – наша, норильская песня, песня о городе, о котором только что впервые узнали от меня американские ветераны давно минувшей, но незабываемой войны!



Автор фотографий – Альфред Тульчинский.
Pictures are by Alfred Tulchinsky
All rights reserved – 2024