Известный психотерапевт Анатолий Кашпировский в Нью-Йорке
   Встреча (15 апреля 1990 года)

Пробуждение
Целительная встреча с А.М. Кашпировским
М., 1992

    Мне хочется нашу встречу начать с фразы, которая вас немного шокирует. Быть ненормальным более нормально, чем быть нормальным. И я знаю, что вы подумали о ненормальности психики. А я как раз подумал о другом. О ненормальности нашего тела. Тела большинства людей являются отступлением от нормы в большей или меньшей степени, нормы неуловимой, потому что еще никто не определил ее параметров. А эта «ненорма» может мешать нам двигаться, может мешать жить, может толкнуть нас в гроб. «Ненорма» тела настолько широко распространена и настолько часто встречается, что поневоле приходишь к выводу: быть ненормальным – это более нормально, чем быть нормальным.
    В своей работе мне удалось влиять на те отклонения от нормы, которые встречаются в теле. Мое воздействие в основном направлено на преодоление барьера, который тысячелетиями был непреодолим. Это непослушание нашего тела. Я считаю, что воздействие на тело, воздействие на неуправлямое является новым словом в психологии. И поэтому вся наша встреча, наш контакт будет иметь в первую очередь цель – воздействие на то, из-за чего люди умирают, из-за чего люди страдают, из-за чего им неудобно. Тема, которой мы с вами сейчас коснулись, а я лично занимаюсь ею много лет, является полем для невежества уже множество тысячелетий, потому что именно психика дает повод придумывать ей такие законы, которых на самом деле нет. Ни о чем так плохо не осведомлен человек, как о самом себе. Несмотря на то, что сейчас XX век, человек шагнул на Луну и имеются очень большие достижения в технике, в области знаний человеческой души, человеческой психики практически никаких изменений не произошло. И на эту тему мне хотелось бы поговорить. Ведь все, что касается человека, его внутреннего мира, всегда вызывало ожесточенные споры. И эти споры имеют почву, наверное, потому, что нельзя увидеть глазами, что делается в душе человека. Два собеседника могут упрекнуть друг друга в глупости, но это недоказуемо, этого нельзя увидеть. Поэтому по поводу ума всегда велись и ведутся споры.
    * * *
    Знаете, чему человек сопротивляется изо всех сил? Желанию ему помочь. И он сопротивляется неосознанно. Бдительно человек следит за тем, чтобы к нему не приблизились. Это загадка природы. Не хочет, видно, природа раскрыть одну из своих главных тайн. А самой главной тайной природы являются не деревья, не земля, а существо, в которое она внедрила мысль. И если это разгадать, то можно приблизиться если не к бессмертию, то к долголетию.
    Подкрасться к человеку с тем, чтобы затронуть в нем его тайну, очень сложно. История психологии человека говорит о том, что он сопротивляется, когда ты ему стараешься помочь. Мешает ум.
    Мысль в данном случае есть зло. Зло в том, что человек не допускает к себе умом. Даже если он согласен, то вот это согласие его как раз и есть недопущение.
    А нам надо дойти до сердца, дойти до подсознания. А дойти до подсознания – это дойти до чувств. Дорога к исцелению идет через чувства, а не через ум. Иначе мы бы себе сказали: «Ну все, мы больше не болеем, ну все, мы больше не сидим в колясках, у нас нет седины, у нас нет бронхиальной астмы». Сколько раз говорит себе это человек – увы! Не допускает тело к себе такой информации словесной, потому что ум не пропускает это. И только то, что мне пришлось пройти через тысячи людей, а они прошли через меня, прошли и через голову, и через сердце, и через глаза, через все вместе, помогло мне найти свой способ помочь вам. И правильно может быть изречение, что Учитель тот, кто и сам ученик, а Высший Учитель тот, чьим Учителем являются его Ученики. Они оставили свой след и намек на то, как им помочь. Оказалось, что есть закон возврата к норме. И поневоле вспоминается строка из Библии: не нарушить закон я пришел, но исполнить.
    Вот оно что: оказывается, в организме есть закон, который надо исполнить. Оказывается, вероятность возврата к норме имеется. И мы об этом знаем, не зная. Знает наше подсознание. Оно все знает. А что такое подсознание? Это копилка, в которой опыт предшествующих поколений.
    Я уверен в том, что когда-то в единичных случаях непроизвольно проходили рубцы. Уверен, что у многих проходило и ветилиго, хотя об этом не писали ни в каких научных журналах. Проходило очень многое. И самоизлечение от рака. Все было. Но этого никто не фиксировал.
    Я не уверен, что когда-либо проходило поседение и что у человека в третий раз вырастали зубы.
    Тем не менее вскрылась такая истина, что человек может вернуться к норме без ножа, без таблетки и без микстуры. Это дано ему свыше. Но то, что дано, равносильно скрипке, которая лежит в футляре и к которой еще не прикасаются чуткие пальцы скрипача. А ведь надо прикоснуться к этому чуду. Надо прикоснуться умело, тонко, интуитивно, чтобы оно сработало. Многие пытались прикасаться, но не знали, что нужно все запустить, что есть в тебе. Многим не хватало опыта, не хватало знания и видения. Прикасались, а выжать могли из этого инструмента лишь какой-то жалкий аккорд. Ну избавление, скажем, от бессонницы на три дня.
    Меня всегда интересовал человек вообще. Но то, что связано с человеком вообще, – это еще не медицина. Поэтому я свою работу не могу назвать чисто медицинской. Возьмем, например, произведение Гоголя «Страшная месть», прочтя которое ребенок боится выйти в коридор, то есть получает невроз. И все, кто знакомился с такого рода литературой, немного пугались, то есть возникал искусственно вызванный невроз или психоз. Но это не медицина. Человек рассчитан на стресс, рассчитан на восприятие чего-то острого, необычного. Здесь на первый план выходит психологическое состояние.
    Я бы сказал следующее: в психологии нет медицины в традиционном ее понимании, почти нет, но зато в медицине есть психология. Возьмите работу хирурга. Он приходит в палату и говорит больному: «Вам нужно оперироваться...» Разве это не психология? Смотря, как он это скажет. Он может сказать это с жестким выражением лица, а может больного успокоить и сказать, что это не страшно, что он сделает все необходимое, что сделает максимум. Так что в работе каждого врача психологии много.
    А как лечить человека? У многих существует мнение: для того, чтобы лечить, нужно что-то делать. Ведь хирургу для того, чтобы сделать операцию, необходимо войти в операционную комнату и непосредственно контактировать с больным. А психотерапевту не нужна операционная, он везде психолог, везде психотерапевт. И каждый из нас также психолог и в какой-то мере психотерапевт.
        О, тоска! Через тысячу лет
        Мы не сможем измерить души:
        Мы услышим полет всех планет,
        Громовые раскаты в тиши...
        А пока – в неизвестном живем
        И не ведаем сил мы своих,
        И, как дети, играя с огнем,
        Обжигаем себя и других...
    Блок! Вот: обжигаем себя и других. Вы не обжигали друг друга? Не бросали гневные упреки? Порой не оскорбляли? Не несли отрицательного влияния? Или улыбались, говорили приятные комплименты. Ведь это все игра на клавишах человеческой души... Так что при этом нужно быть психотерапевтом. Поэтому каждый немного является психологом.
    ...Для того, чтобы познать человека, нужно пройти все стадии познания людей. И видеть психически больных, видеть эту крайность. Судьба ниспослала мне это. Оказывается, мой каторжный труд, тяжкая работа в психиатрической больнице были нужны для познания человека.
    А кроме этого, я выступал с лекциями на тему «Тайны психики. Наука и человек». Я не знал ни суббот, ни воскресений – ездил и работал, работал и ездил. Я прошел через какие угодно аудитории – и военных, и студентов, и моряков. Они меня шлифовали, ибо не только мастер делает дело. Главное, что дело делает мастера. Я подобен морской гальке, которая шлифуется прибоем и другой галькой так, чтоб не было на ней шероховатостей и неровностей. Тепличный вариант не для меня! Поэтому я не считаю авторитетом Шульца, создателя аутогенной тренировки с его декоративными формулами: «Ваша рука тяжелая. Нога тяжелая. Вам тепло. Холодно. Жарко».
    О человеке можно говорить тогда, когда находишься среди людей. Только тогда! А когда ты дома и с потолка берешь какие-то знания, говоришь, что рука, нога тяжелые, это не убедительно. А мне приходилось бывать з самых тяжких ситуациях и выступления сочетать с работой в психиатрической больнице.
    Когда я не вижу людей, когда у меня не бывает встреч, я просто обескровлен. Я улыбаюсь, когда слышу, что кто-то в момент общения с людьми теряет энергию. Глупость. При общении с людьми только приобретаешь, не теряешь. Я приобретал дух, силу, прекрасное самочувствие физическое и уходил окрыленный, исцеленный. Потому что, когда ты исцеляешь по-настоящему других, то ты всегда исцеляешься сам. И все это для того, чтобы понять главное: труднее всего видеть то, что видно. Есть вещи, которые настолько бросаются в глаза, что мы их просто не замечаем. А мне удалось увидеть то, что видно.
    * * *
    Я с самого начала сказал: люди окружены барьерами, не подпускают к себе. Таков закон природы. А надо разбить этот барьер. Поэтому вам остается одно – не надо мне верить: не верьте, что вдруг вы станете молоденьким мальчиком и что зубы вырастут – не верьте. Не верьте, что пройдут какие-то гинекологические заболевания, что вдруг случится чудо. Верить вы должны лишь только в то, что и с верой и без веры вы досягаемы для моего проникновения. И еще, в одно прошу верить – в то, что я вам не вру. Впрочем, я думаю, что вы сами это чувствуете. А если это так, то зачем мне предъявлять вам какие-то доказательства. Не поворачивается у меня язык вам соврать, хотя, если бы я смог, вы бы, наверное, мне поверили. Я сказал бы: вот идут от меня килогерцы каких-то неведомых волн. Но ведь это ложь – ни от кого они не идут. Не доказано. А нужны ли они вам, эти волны?
    Чтобы успокоить умы, скажу общую, но утешительную фразу: наше воздействие и взаимодействие направлены на одно – на то, чтобы охватить необъятное, чтоб охватить все, чтоб охватить всех, дабы избавить от всего ненужного, от всего болезненного.
    И лучший способ достичь этого – не насиловать свой организм. Оставьте ваши заботы – даже в отрицании, даже в отвержении, и не запрещайте себе ругать меня, если вдруг захочется. Не запрещайте себе не верить мне, если пришли к этому.
    Мой принцип – свобода. Свобода души, свобода тела. Я совершенствую приближение к совершенству. Очень трудно достичь совершенства, вернее, вернуть его, потому что человек рождается совершенным, и только лишь потом обстоятельства жизни, различные удары – и физические, и моральные, и любые другие – вызывают отклонения от нормы. И эти отклонения заходят слишком далеко. Настолько далеко, что потом повернуть их уже нет никаких сил.
    * * *
    Я не буду говорить высокопарных слов по поводу духа. Дух – это абстрактное понятие, а я вижу конкретные вещи, вижу то, от чего люди умирают. И бесконечно счастлив тому обстоятельству, что вопреки всем догмам – любым научным и ненаучным и даже фантастическим – нашел краткие и реальные пути воздействия на тело. И стали отступать болезни, которые не отступали никогда и ни перед кем. А таких болезней очень много.
    Возникло новое мощное направление, которое называется соматическим направлением психологии.
    Это направление таково, что при помощи психологических методов, тонко построенной игрой с пациентом, руководствуясь законами лечения не человека, а Человечества, можно возбудить эти процессы к жизни и заставить эти процессы работать на Человека, на то, чтобы он вернулся к норме. И ваша саморегуляция заработает. Есть норма, но мы ее забыли. Вернее, она забылась. Поэтому я и говорю: узнать то, что не знаешь, – это человеческое, а узнать то, что знаешь, – божественное.
    Я вам честно скажу: цель нашей работы – узнать то, что знаешь. Мы имеем много знаний, которые переданы нам по наследству генетической памятью. Вот это и надо всколыхнуть и заставить работать. Моя работа построена на возбуждении того, что знаешь. Знает ваш организм, где у вас тонко.
    Нужно лишь одно – естественность. Никакого принуждения. Прислушайтесь к себе без насилия над собой. Ведь в нас заложено знание, и потому высшее знание – узнать то, что знаешь. Вот, например, маленькое дитя, откуда оно знает, что данный человек нехороший? Благодаря своему зрению, благодаря своему слуху оно получает информацию о человеке, и эта информация приходит в его кладовую, в его подсознание, где хранится информация, переданная предшествующими поколениями. И то, что мы знаем, даже если взять академика, – это такой мизер знаний по сравнению с тем, что в нашем подсознании заложено.
    В человеке как бы существуют два «я»: «я» – подсознательное и «я» – рассудительное, умственное. Умом очень многие хотят вылечиться, а вот подсознание разбудить не удается. Второе «я» не дает, не пускает. Сидит эдакая шишка на ноге или в груди и никаким уговорам и приказам не подчиняется. Моя работа – это воздействие на подсознательную сферу, я помогаю вам обойти, обмануть второе «я». Только не мешайте мне в этом. Будьте тем, кто вы есть... Не сдерживайте в себе себя. Не возбуждайте в себе себя. Максимум естественности в теле и в душе. Ваша мысль свободна от любого напряжения, от любой помощи мне или себе.
    Хотите услышать о конкретном? Хотите, чтобы сказал о вашей болезни и пообещал излечение? Но говорить о конкретном – это говорить ни о чем. А говорить ни о чем – это говорить о конкретном. Это не пустая игра слов, а выстраданное мною стремление избавлять вас от страдания без страдания. И ничего нет гуманнее этого. Но не помощники вы мне в этом. Ибо не нуждаюсь я в вашей помощи, и вы тоже, вернее, ваш организм в этом не нуждается.
    Я отступаю от всяких стандартов, к которым многие привыкли, и буду делать так, как подсказывает что-то во мне.
    И покажется странным: как же так, неужели эти слова, пусть даже продуманные и прочувствованные, способны повлиять на то, на что не могли влиять веками? Способны.
    Потому что все мы несем в себе норму. Мы ее помним подсознательно. Но забываем под натиском внешних обстоятельств. Например, травмы – физические, химические или какие-то другие. Если вдруг возникло заболевание, это отступление от нормы. Но что бы ни случилось у вас то ли в груди, то ли на вашем лице или внутри где-то, на руках, ногах, в любой точке вашего организма, все это чутко ждет коррекции и готово изменить отклонение к норме. Любой участок вашего тела, любой закоулок вашей души услышит зов нормы, этой потрясающей силы. Я лишь помогаю вам разбудить ее и отозваться в подсознании.
    Моя мать страдала варикозным расширением вен всю жизнь. Помню, я еще был ребенком, а это уже было. Варикозное расширение вен по теории моей матери – это результат тяжкого физического труда. «Вот я носила ведра, всю жизнь в работе, стоя». Я принимал эту теорию, но, с другой стороны, думал: а почему у меня, 15 лет отдавшего тяжелой атлетике, этого нет? Почему у других, которые носили ведра – тоже нет? Я прикасался к ногам матери и общался с ней, искренне желая выздоровления, и мази привозил, бинты, – и все напрасно.
    Но вот приезжает моя мать в Польшу, первый раз за границу. Начинается моя работа, и поглядываю я на свою старушку. Сидит она и видит уже не меня, наверное: кем-то другим я ей казался, в ее подсознании. Я это чувствовал. И день, и два впадала в состояние провала полного, утопая в своих мыслях. Но на третий день она делает открытие: ей легко ходить. Смотрит на свои ноги, а варикоза нет. А нога, которая была просто уродлива, теперь как у шестнадцатилетней. Вот что случилось.
    Я считаю, что это пример очень поучительный. Лечить близких труднее в плане веры, и тем более мать. Уж она-то тебя знает «от» и «до».
    Но до определенного периода знают родители своих детей, а потом, как и все остальные, не знают, потому что разум может вызвать огромное отчуждение, он может настолько изменить представление и изменить человека, что и мать не будет знать и понимать своего ребенка. И не знала моя мать, что так должно случиться, да и не думала об этом. Просто любопытства ради сидела, а видите, во что вылилось. Сработало что? Норма. Вернулась к норме. Открылось осязаемое или неосязаемое, зафиксированное или нет состояние, в котором вдруг начинает срабатывать какая-то саморегулирующая, всепоглощающая восстанавливаемость.
    Почему саморегулирующая? Потому что организм знает все. Когда разрезали руку – надо ли что-то говорить себе или думать над этим? Рана заживает без размышления об этом, и даже во сне, и даже в бессознательном состоянии. Допустим, человек попал в аварию, получил травму – он без сознания, с кислородной подушкой, а раны его заживают, потому что есть саморегулирующая система. Организм знает, что должно происходить и как.
    Иногда заживает то, о чем мы и не знаем. Ну, допустим, мы знаем, что нога сломана. А вот то, что ребро сломано, мы не знаем. И тем не менее оно тоже заживает.
    Так зачем нам знать то, что совершенно не нужно. Моя задача – довести вас до такого состояния, когда станет заживать то, что обычно не заживает, и чтобы чаще срабатывало подсознание, возбуждающее эту вероятность.
    И я пришел к выводу – не хочу знать, что у человека. Ну не хочу. Я могу подойти и успокоить: «Пройдет у вас это. Всё. Не волнуйтесь». А как не волноваться, когда надо волноваться?
    Я не знаю, что пройдет, а что нет. Вдруг в другом месте пройдет, а я его тут настраиваю. Перестал я о болезнях спрашивать. А классически врач должен знать, что у больного, все выведать.
    Я вот смотрю на наших многих психотерапевтов. Ну знают они, что у тебя неврастения, знают, что у тебя импотенция, – так сделай, чтоб ее не было, сделай!
    Говорят, что можно навредить. Ну, я даю тебе 19 человек, построю и скажу: «Навреди им, сделай им плохо». Им не сделается и ни хорошо, и ни плохо.
    * * *
    Существует много лжеинформации, извращенной информации, и люди ее воспринимают. В частности, бытует представление о том, что работа психотерапевта связана с подавлением воли. Да, она связана с усыплением, с отвлечением сознания и другими факторами. Она связана и с гипнозом. И вот уже стали бояться гипноза. Гипноз уже переполошил Америку, и в Америке боятся гипноза. И не дай Бог, гипноз. В Израиле тестируют врачей, применяют ли они гипноз или нет. Невежество породило это. Многие читали книжки, а чаще всего книжонки, статейки или просто из листочков календаря брали информацию и вот с ней пришли.
    Я хочу сказать: «Слушая, слушайте меня и слушайте себя». А еще так скажу вам: «Услышьте то, что слышите, увидьте то, что видите, а не то, что в воображении». Я предполагаю, что человек гораздо больше знает. Ведь не зря жили на свете великие учителя – писатели, поэты, философы, мыслители, ученые. Сколько они дали нам! А где след от этого, где след от их труда? Почему современный человек понимает человека на уровне представлений XIII века? Я никогда не думал, что мистика может быть в таком количестве почти в каждом. Порой серьезные люди начинают верить в то, во что верить бессмысленно. А вот в то, во что можно верить, не верят. И находятся в плену ложных суждений.
    Но так устроен человек. Он всегда подвержен внутренним и внешним факторам, влияющим на него. Из них я выделяю три основные силы. Прежде всего – это вы сами, ваша власть. Другая – мое видение и чувствование вас. А третья сила гораздо прозаичнее. Какая бы вы думали?
    Третья сила, или, как я называю, третий фактор, – это предшествующая информация. Потому что каждый, кто даже и не прикасался к этому направлению, принес свое знание. Вернее сказать, лжезнание. И это чаще всего мешает, потому что в данной дисциплине очень много лжезнаний. Ввиду смутности предмета, а предмет связан с деятельностью мозга, невежества хоть отбавляй. Поэтому существуют самые разнообразные теории, предположения, взгляды и предпосылки.
    И здесь нельзя обойти тему гипноза.
    «Гипноз – это тот же сон», – сказал Павлов. Сон – это торможение. И пускай каждый из нас спросит себя, что же такое торможение. Впрочем, даже великий Павлов на это не ответил. Верней, ответил, но так: «Торможение – это проклятый вопрос психологии». Но торможение – это уже биохимия, а биохимия еще не дошла до торможения.
    Однако остановимся на том, что гипноз – это сон.
    По-видимому, в организме возникают вещества сонного типа. А разве не возникают они в дождливую погоду? Когда дождь барабанит по окну? Разве дитя не засыпает на руках матери от убаюкивающих, монотонных, однообразных движений и под мотив ласковой песни? В конце концов, кто самый великолепный гипнотизер? Самолет. Вот вы сели в самолет, не успел он взлететь, а десятки людей уже заснули под гул мотора, находясь в мягких креслах. И никто не опасается невольного сна. Никто не издает указы матерям не укачивать детей на своих руках. Никто не объявляет по радио: «Осторожно, господа, идет дождь, и вы нечаянно можете уснуть». Никто не предупреждает об опасности, когда неинтересно говорит лектор и люди засыпают. И ни с кем ничего не случается. Такова цена гипнотического состояния каждый день, вернее, каждую ночь. Любой из нас дважды бывает в гипнотических стадиях. Когда? В момент засыпания и в момент пробуждения. Но гипноз и сон – это все-таки не одно и то же. Потому что в гипнотическом состоянии есть связь с внешним миром и человек слышит, что делается вокруг.
    А что такое психотерапия? Что такое психологическое воздействие? Я вам коротко скажу: это информация. Информация, которую нужно дать. Это первый этап. А второй этап: ее нужно зафиксировать. Вот, например, я вам сейчас говорю: «Потоп». Кто испугался? Кто вскочил? Информация есть первая часть программы. А вторая часть – ценность информации, ее достоверность – отсутствует. А вот для того, чтобы информация была достоверной, начинается игра. Игра – кто кого переиграет. Врач-психотерапевт и пациент – это всегда игра, в которой главное для врача – как лучше внедрить информацию.
    Как ее подать завуалированной? Стали наивно думать, что усыпленный человек – несоображающий человек. Давайте будем усыплять. Но не все усыпляются. Попадаются люди, у которых снотворные вещества не вырабатываются. Ведь что такое гипнотическое состояние? Это состояние сонливости.
    Но видеть в психотерапии только одно усыпление гипнозом – это значит держать психотерапию на очень далеком расстоянии от истины.
    Погружение в гипнотическое состояние приводит человека к некритическому восприятию действительности. Для того, чтобы внедрить какую-то мысль, какую-то установку в человеческий мозг, надо как-то обмануть человека. Вот, например, я скажу: дважды два – пять, а разум тут же воспротестует: как же так, всегда было четыре. Как сделать, чтобы он все-таки считал пять? Надо человека обойти со спины, притупить критику – критическое восприятие действительности.
    Считали, что погружение в гипнотическое состояние лишает человека критики. Он может просмотреть ложную информацию и принять ее за достоверную. А посему стремились усыплять. Усыпляли психологи самого близкого нам периода. Жрецы Древнего Египта усыпления не применяли. Они были помудрее. Не зря поэт Ваншенкин сказал так:
        В наш мудрый век, за все века впервые,
        Мы научились пересаживать сердца.
        Но как постичь нам волшебство жреца,
        Тот гений древней психотерапии.
    Никогда самый глубоко загипнотизированный человек не станет игрушкой в руках гипнотизера, потому что он дает отчет своим действиям. И поэтому невозможно преступление в гипнотическом состоянии. И нет никакой необходимости вызывать у человека гипнотическое состояние для того, чтобы внушить ему какую-то мысль.
    Я вначале тоже полагал, что гипнотическое состояние необходимо как промежуточный этап к тому, чтобы внедрить какую-то информацию, дать направление мысли или направленность работе тела. А потом убедился в том, что этого не нужно. И сразу же пришел успех, огромный успех именно в воздействии на тело.
    Были времена, когда я выступал на эстраде. Вижу однажды – сидит человек в зале и легко поддается моему воздействию, казалось, глазами моргну – упадет. Я прошу: «Дайте мне платочек». Дали. Я говорю: «Видите, бросаю платок – и он упадет». В этой фразе была заложена установка. А если б я этого не сказал и бросил платок, то мужчина не упал бы. Ему надо было дать маленькую словесную программу. Все его внимание сосредоточить на платке. Я ему платок кинул – и он упал. Его жена из партера говорит: «А если я дома на него буду кидать, он будет падать?» Я говорю: «Будет». «А я попробую, – говорит, – давайте». Она кинула – он упал. Потому что внимание привязано к этому.
    А к «носовому платку» можно привязать и тяжкую хирургическую операцию. И человек перенесет ее легко.
    То же самое, если вы будете смотреть на мою фотографию, она вам может помочь. Но мои фотографии ничем не заряжены, просто я остаюсь в ваших воспоминаниях.
    Вот случай в Америке, хотя многие знают, что это было и в нашей стране: одна женщина попала на операционный стол, на нее не действовали обезболивающие средства. Она говорит: «Вы знаете, а я вдруг увидела ваши глаза – явственно, отчетливо, как будто вы передо мной, и у меня наступило обезболивание».
    Не зря сказано, по-моему, у Батюшкова:
        О, память сердца! ты сильней
        Рассудка памяти печальной...
    Цвейг в одной из своих новелл писал: молодой человек горячо любил свою девушку, она его тоже, и вот он уехал на заработки в Америку. И нужно было ему там быть долго. Для того, чтобы время текло быстрее, он делал зарубки. Он получал от нее письма, но их сразу не читал. Он возил эти письма в седле и читал, когда кончалась работа, когда поужинает, когда все сделает. Только тогда позволял себе максимальное удовольствие – вскрыть конверт. Он перечитывал письма и каждый раз каждая строка, а то даже и буква давали ему новую информацию о том, что она его любит. И тянулось время, и уже завтра он должен был уезжать. Но грянула война, и был он последним, кто не смог сесть на корабль. И он остался. Письма перестали приходить. Он снова перечитывал старые, снова искал новый смысл, но однажды спросил себя: «А какого цвета у нее глаза?» И с ужасом вдруг понял, что забыл, какие у нее глаза. И началась ломка. Он стал делаться другим, он стал потихоньку забывать и все остальное. Все больше и больше. И прошло время, ни много ни мало – 5 лет. Как-то незаметно он забыл ее. Женился. Появилось двое детей. И от человека, которым он был пять лет назад, не осталось и следа.
    Тончайшее наблюдение о памяти чувств. Его должно было что-то согревать. Не только буквы с каким-то там наклоном или какая-то фраза. Он должен был ее еще чуть-чуть видеть.
        О, память сердца! ты сильней
        Рассудка памяти печальной...
    Не говорите о том, что заряжены мои фотографии, никакого заряда нет, это след ассоциации остается. И поэтому я считаю, что в познании человека прогресс может быть бесконечен. Прежде всего это касается спасения людей от смертельных заболеваний. При нашем с вами взаимодействии происходит нечто удивительное. Это профилактика того, чтобы люди не попадали в операционные палаты. В человеке пробуждается защита в таком мощном направлении, что он зачастую избавляется от болезней хирургического плана. У многих, очень многих исчезали немыслимые болезни. Значит, это реально и возможно.
    Но что сделали мои завистники? Стали убивать людскую веру в ЭТО. Убьют, похоронят, поставят крест... Точка. Что дальше? Каких трудов мне стоило достичь успеха! Вы думаете, легко провести операцию по телевидению с живым человеком? Это был неимовернейше трудный и ужасный риск. Я поставил свою жизнь на карту. И мне помог Киплинг, который сказал:
        Умей поставить в радостной надежде
        На карту все, что накопил с трудом.
        Все проиграть и нищим стать, как прежде,
        И никогда не пожалеть о том.
    Он меня воодушевил. И я сделал. Впрочем, не только он, но и многие другие люди – мужественные, умные, честные, рискованные. А сейчас убили это все.
    Что дальше? Пройдет пять лет. Снова, допустим, кому-то придет в голову мысль, как, скажем, профессору Булю из Санкт-Петербурга, который тоже захотел повторить телетерапию. Но начал не с того конца, начал с гипноза – руки сомкнулись у зрителя... и больше не разомкнулись. А на самом деле зритель кого-то испугался.
    А сколько было случаев, когда писали о так называемых отрицательных результатах. А что оказывалось? Я помню мальчика ленинградского. Мол, потерял сознание. Но почему никто никогда не теряет сознание на моих сеансах в зале? Почему? Потерял бы сознание хоть один из моих критиков... Так вот, говорят, мальчик смотрел передачу, потерял сознание, температура и т. п. Я был у Евгения Ивановича Чазова. Он говорит: «Мы проверяли этот случай. Там был менингоэнцефалит». Но где материал в печати, который развеял бы несправедливое обвинение? Не было! Мои противники стали давать другую информацию, ложную, непроверенную. А что я мог сделать? Мне не разрешили дать опровержение.
    Мы много говорим о правах человека, о действии закона по их защите. А почему бы нам не сказать: «Мы имеем право еще на квалифицированную медицинскую помощь». Если я больной, то почему меня должен лечить сапожник? Если я нуждаюсь в квалифицированной помощи, то почему мне должен ставить диагноз какой-то сантехник?! Почему? Кто им дал право это делать? На каком основании? Где закон? Сапожник для того, чтобы не быть сапожником, идет на какие-то сомнительные курсы, где его учат, как разводить руками. И он уже целитель, экстрасенс. Это что? Это и есть власть тьмы. Жаль, нет на них Толстого. Помните, его произведение «Плоды просвещения»? Вот это и есть плоды просвещения в наше время. Все извращено и продано.
    * * *
    Я не колдун, а врач. Это не надо забывать. И хочу сказать, что колдовство состоит из очень реальных, земных вещей, а именно, мануальной терапии, траволечения и внушения.
    Развелось всякого рода колдунов и целителей великое множество. Великое породило многое, но многое великого не породило. Ведь где были все эти полчища целителей, где они были два года назад, чем они занимались? Будущие колдуны ремонтировали водопроводные краны, будущие пришельцы с других планет в детских садиках стирали детские трусики. И еще какие-то там экстрасенсы и целители не знали, чем они будут заниматься. Но пришла свобода нашему обществу, и вот они тут как тут. Ничего удивительного: люди очень легковерны, верят всякой чуши, поддаются на любую удочку.
    Но знаете, великое нечаянно может быть уничтожено малым. Пропиталось наше общество мистикой. То и дело слышишь: а как насчет реинкарнации? Вот мы считаем: реинкарнация – это жизнь после смерти... А как насчет космических пришельцев? Я вижу, что шизофренические люди, которым какими-то путями удалось проникнуть на страницы газет, на ТВ, овладели умами нормальных людей. Все, что излагается, пишется, люди проглатывают как безоговорочное, как авторитетное.
    Вы можете получить информацию об умственных эпидемиях из замечательной книги, которая написана давным-давно, сто лет назад, Полем Реньяром, она называется «Умственные эпидемии». И вы получите колоссальную информацию о бесовстве, о мистике. Но вы получите это с точки зрения очень грамотного философского научного направления, а не просто из уст какого-то вновь испеченного целителя или философа, который вчера был сантехником. Таких толкований полно на страницах наших газет, а вот глубоких проникновений, обоснованных, логических, серьезных, таких нет.
    И правильно сказано в Писании, что сначала надо исцелить душу. А потом уже тело. Через больную душу нет доступа к больному телу. А наши души изуродованы окружающим хамством и невежеством, поэтому в первую очередь надо лечить душу.
    Не поддавайтесь ни на какие удочки. Прошу вас. Имейте свое мнение, хотя это трудно, но имейте мнение. Очень большой дефицит знания, отсюда и легковерие. И это выливается в то, что люди болеют. Страдают расстройством психики. А должна быть нормальная психика, то есть душа.
    А телепсихотерапия – хорошее, гуманное начинание.
    Что такое игра воображения? Это самонастроенность и зачастую результат невежества и незнания. На эту тему нужно говорить, и очень много. Сейчас говорят об НЛО, экстрасенсах. Мое мнение об экстрасенсах: нет экстрасенсов. Нет! Наверное, у многих вытянулись лица. Как это? Ведь всюду пишут об этом! А кто пишет? Пишут некомпетентные люди. Но все равно многие верят. Человек вообще доверчив по своей натуре. Нет экстрасенсов! Еще раз авторитетно заявляю! Есть невежество. Единственное, что есть. Есть непонимание тончайших вопросов психологии. Все экстрасенсы обращаются к подсознанию, потому что наша психотерапия застряла на таком уровне, что воспринимает влияние только слова.
    А где же жест? Ведь информацию можно передать словом, а можно и выражением лица. Например, произношу «Я вас люблю», а в глазах моих легкомыслие. И вы не поверили, потому что глаза выдали. Есть такие строки:
        Кричат глаза,
        Когда уста молчать принуждены!
    Поэтому не считаться с другой информацией – это неправильно. А наша психотерапия до сих пор на низком уровне. В ней ничего не сказано, как можно влиять на человека глазами, выражением лица. Красноречивое молчание забыли? Молчать можно, но красноречиво молчать... А спиной нельзя разговаривать? Жена поругалась с мужем – раз, и повернулась спиной. И разговаривает спиной с мужем – разве этот жест ничего не говорит? И спиной можно говорить.
    Если человек размахивает руками – чем он разговаривает? Жестом. Есть терапевтический способ воздействия жестом. А экстрасенсы неправильно трактуют свое влияние... Смотрите, у нас есть биотоки. Какие? Вот, например, электрокардиограмма. Она у всех людей в норме. Одинакова у всех. Ну, а допустим, если патология, порок сердца, то он на ЭКГ одинаков у всех: и у тех, кто живет в Южной Америке, и на Северном полюсе... Теперь возьмем энцефалограмму – запись биотоков мозга. Есть эти биотоки, они видны на схемах, на экранах. И как только есть опухоль, то она видна: не важно, где живет больной – в Сибири или где-то в Америке. А другие биотоки? У нас два глаза, два уха и прочее-прочее. Ведь и биотоки есть у всех. Но экстрасенсы выдают себя за сверхъестественных целителей. Чушь!
    Дошли до полного маразма. Полного! И самое главное, что под многими статьями подписываются ученые. А спросить бы: а судьи кто? Кто вы? Покажитесь.
    Есть такая вещь в юриспруденции: презумция доказанности. Есть вещи доказательные. Почему один человек влияет на другого – доказано. Он использует воображение, он внедряет информацию. Разными способами. Зачем это доказывать по-другому? Ведь что сейчас получилось? «Клепают» экстрасенсов каждый день табунами. В Болгарии 3 миллиона экстрасенсов! Скажите, а почему нет 3 миллионов хирургов? А потому что это каторжный труд. А почему нет 3 миллионов художников? Невропатологов? Невозможно. Нужно очень много знать. А тут без всякого пота: раз рукой провел. Простите, рукой водить может любой идиот... А газеты это поддерживают. И именно они, эта саранча экстрасенсов, начали съедать метод психологического воздействия и меня вместе с ним, потому что я преградил дорогу безнравственному и беспардонному обману людей. Я стал на их пути. Я сказал, что буду для них серьезным противником. Я умру, но никогда не изменю свое мнение! Я никогда не скажу, что я выделяю токи. Я токов не выделяю! Я лечу не руками, не ногами, не другим местом, а головой. Только лишь! И больше ничем. А примитивизировать это, да еще возводить в ранг народной медицины?! Опомнитесь те, кто разрешил народную медицину!
    Простите меня, но в чем же народность медицины? Я когда-то видел одну бабку, которая знает травы. Я долго с ней беседовал. Это было в Хмельницкой области. Оказалось, все, что она говорит, написано в учебнике по фитотерапии. Есть масса учебников по травам. Сколько об этих травах сказано, что, может, уже нет нужды расспрашивать бабку, какую она еще травку знает. Больше знает...А может, и меньше... А ведь все эти так называемые народные лекари где-то что-то прочли или услышали, узнали какие-то рецепты и рекомендуют другим. Так или нет?
    Вот массажи, вправления позвонков. Сейчас много развелось лечебных массажистов. Потому что метод один, которому можно за секунду всех научить: проходите пальцами по позвоночнику.
    Конечно, такие асы, как Касьян, знают массу нюансов. Но он врач! Он изучал анатомию, шесть лет учился в мединституте. Он знает, какая может быть превратность, какое исключение из правила. Я к нему пойду на стол. А когда совершенно некомпетентный человек начинает вправлять, это очень опасно. Мы не имеем права рисковать людьми в данном случае.
    Очень трудно учесть все, что может невежество, потому что невежество очень агрессивно. Тем более необходимо, чтобы в ответ на агрессию предложили объяснение и разум.
    * * *
    Кто-то пустил слух, что после моих сеансов людям становится плохо и некоторые чуть ли не умирают.
    Это чистейший бред. Вы считаете, что пушкинские строки, воспоминания о матери, размышления о гипнозе могут привести к трагедии? Ходили слухи, что умерла моя пациентка после телесеанса. Явная ложь – она живет и здравствует. А у нее была грыжа величиной с баскетбольный мяч, и она до меня оперировалась. Раз прооперировалась. После этого возник рецидив. Второй раз – впала в состояние клинической смерти. Третий раз делают операцию – у нее шок. Четвертый раз – снова клиническая смерть, ее еле оживили.
    А на пятой операции, с моим участием, она пела «Подмосковные вечера».
    Помните, что сказал на останкинской встрече академик Иоселиани, оперировавший ее: «Это чудо, это сверхчудо. Это высшее достижение психотерапии, всей мировой психотерапии».
    Я показал пленку с записью телесеанса операции знаменитому американскому боксеру Кассиусу Клею и спросил его: «Как ты считаешь: это сильная боль в животе?..» И он ответил, что от этого теряют сознание даже боксеры. Так почему вдруг эта женщина поет песню «Подмосковные вечера»? А ведь там не удар был, а разрыв ткани – 40 см.
    Известно, что психологически можно обезболивать. Впервые это сделал не кто иной, как Господь Бог, обезболив Адама. Изъяв из него ребро, он сделал Еву. Еще Джеймс Берд в прошлом столетии провел 300 хирургических операций под воздействием гипноза... Значит, в мире происходили обезболивания. Отрицать это глупо.
    Психотерапия – сильное, важное и гуманное оружие. Ее можно назвать оружием, оружием против боли, против смерти. Но нет такого оружия, которое было бы универсальным.
    Я хочу попросить вас только об одном: поверьте мне в том, что я ни раньше, ни сейчас не лгал, не лгу и лгать не намерен. Потому что ложь может сослужить очень дурную службу. На моем счету тысячи людей, которые поправились, излечились и не умерли. И хотя мои противники пытаются все очернить, вы, я надеюсь, совершенно другого мнения.
    Настоящие доказательства не нуждаются в том, чтобы их постоянно подтверждать. А тем более такие, как дистанционные операции.
    От этого никуда не денешься.
    Кино, телевидение – великая сила. И я думаю, они необходимы для воздействия на человека, для лечения человека.
    Психотерапия – это не тяжкий метод лечения. Нет! Хирургия – это тяжеловато. Но ведь никто не думал ее заменять. Все равно хирургия никогда не умрет. Нет! Но нельзя сказать, что только хирургия нужна в медицине. Необходима и психотерапия.
    Но не может психотерапия заменить все методы медицины. Сколько будет жить человек, столько будет жить и хирургия, потому что люди будут разбиваться, ломать руки, ноги. Будет это! Но среди пациентов будут и такие, которые откликнутся на простые слова: «А ну-ка выздоравливай». И выздоровеют.
    Психотерапия не заменит медицины, но должна в обойме средств против болезней человека занять свое надлежащее место. Конечно, всех словами вылечить нельзя. Нельзя сделать у всех седые волосы темными. А тем не менее у многих темнеют. Нельзя у всех восстановить волосы. А тем не менее у некоторых восстанавливаются. Моя пациентка из Германии Шарон Браунер – что, подделка? А ведь объездила она Китай, Израиль, Америку... У меня она была один день. Всего лишь один день! И выросли волосы. А почему у других не выросли, ведь не одна она была лысая? Были лысые мужчины, а волосы не выросли. А у нее выросли... Получилось так. Значит, такая вероятность – вылечиться – заложена у пациентов.
    Я никогда не говорю: «Вот я – гениальный!» Я просто труженик, пахарь – кто угодно! И я точно знаю, как мне до вас дойти. Я вижу, ориентируюсь. Главное для психотерапевта – это ориентация в самом деле. Ориентация! И больше ничего. Знать свое дело. Не путать гипноз с внушением, внушение не путать со сном, суггестией и не говорить всяких несуразных вещей. Ориентироваться и видеть за всем человеческую мысль. Вот что такое психотерапия! Она не заменит медицины, но будет, я уверен, ее надежным помощником.
    Нанося удар телетерапии, наносят удар психотерапии вообще. Даже мои бывшие противники – врачи встревожены. Потому что разгулялось самое настоящее бесовство, только не с моей стороны! Нужен разговор, чтобы народ знал правду. Народ имеет право знать правду. Эта кампания гонения на психотерапию затеяна неудачниками от зависти. И больше ни от чего. За их так называемой любовью к людям кроется частный интерес.
    Я считаю, что те, кто преуменьшает мои заслуги, сами должны работать, лечить лучше меня. Вот пускай и сделают.
    А вас я прошу помнить: невозможно лечить человека по частям или что-то избирательно – левую ногу или правый глаз. Нет врача по правому глазу и левому уху. В целом лечится и человек, и государство. И поэтому нельзя затронуть душу, не затрагивая психики.
    Нет моральных категорий без установок на положительное, доброе. Больше того, я считаю, что хорошо излечиваются добрые люди. У злого мешает противодействие. Добрый человек – он легко уговариваемый.
    Но кричать о добре – это еще не добро. Это все равно что стоять на берегу и видеть, как тонет человек, и кричать: «Он тонет, давайте спасать». А если без этих слов, молча, кинуться в ледяную воду и вытащить его...
    Я не склонен к истерическим крикам и пустым фразам, не склонен говорить о собственной доброте и морали. Потому что добро в доказательстве не нуждается. Но мы живем в обществе, где каждый хочет какой-то оценки, признания и... Если я вам скажу, что мне это безразлично, вы не поверите.
    А я не доказываю, а делаю то, что должно. Я думаю, что вот эти наши человеческие общения выльются в тончайшую силу, которая будет восстанавливать в вас то, что не поддавалось никаким восстановлениям. Ибо цель моя – достичь невозможного.
    А любая болезнь, далеко зашедшая, – это уже невозможное. Если начну перечислять их, не хватит этой книги вместить страшный список. А есть ли методы добраться до своего подсознания без меня? Можно ли обмануть самого себя? Когда-то себя обманул выдающийся оратор Древней Греции Демосфен. Но, пожалуй, он один из заикающихся, который себя обманул, но у него была голова Демосфена. Он умел себя обмануть. Из заикающегося стал оратором, которого мы помним по сей день. А остальные заикающиеся не могут себя обмануть. Я могу себя погладить, но это совсем не то, как если бы меня погладил кто-то. И здесь есть связка: ведомый и ведущий. Для того, чтобы себя обмануть, необходимо дать психологическую установку, и для этого нужен тот, кто в этом лучше разбирается. Я ведь не зря приводил примеры, что, обманывая и играя с вами в психологическую игру, помогаю избавиться от какого-то заболевания. Сказать, что пациент излечивается сам, это неправильно. Это равносильно сказать, что скрипка играет сама. Никогда скрипка играть не будет, пока по струнам не пробегут сильные, упругие, тонкие, гениальные пальцы скрипача.
    Многим очень хочется понять, как же все-таки «стреляют» в них? Как попадают? Неужели вот этой музыкой, похожей на биение сердца? А может, это и есть выстрелы в эту, такую непобедимую болезнь? Выстрелы в старость или в седину? Или в тромбы?
    Хочется каждому прикоснуться к тайне. Хочется осмыслить ее умом, а тайна не осмысливается. Заблокирован ум для понимания полностью. Не иду я через ум к вам. Но куда же направлен мой основной удар, чтобы преодолеть вашу болезнь? Я нападаю на вас со всех сторон и пускаю в ход все: слова, жесты, взгляды. Я даже, возможно, кусаюсь словом... чтобы преодолеть в вас ненужное. Не думайте, что оно так просто сдается, выходит из вас. Иногда с ним надо поступать очень жестко, гладить резко против шерсти. Ну не отдаете вы опухоли, не отдаете вы тромбы, не отдаете камни, всё цепко зажали – попробуй вытащи!
    И каждый раз я иду к этому с разных сторон. И мне хочется, чтобы, кроме излечения, вы еще достигли понимания. Потому что непонимание будет разрушать успех.
    Правда, и тут есть возражение. Ну как можно разрушить успех?! Например, если были спайки – и они прошли; если был рубец на сердце – и прошел. Этот рубец не может возникнуть опять. Так устроен организм, что он устремляется только к одному – к норме. Норма помнится, внутри нас где-то глубоко, где-то, наверное, есть какой-то центр нормы, от чего организм отталкивается. Сколько существует жизнь, а люди не меняются, они такими и остались. Взгляните на картины, которым две тысячи лет, прочтите описание людей, которые жили очень давно, – не изменились они. И примерно такой же их рост. Вот в Древней Греции идеальный рост женщины – 1,62, но не 2 м или там не 2,20 м, а именно 1,62 – то, что совпадает с нашей нормой. Расстояние между углами рта должно быть таким, что, если провести линии вертикально вверх от каждого уголка, то они должны пересечь зрачок. Это параметры гармонии лица. Те же глаза, нос, те же 32 зуба. Все осталось то же. Не смогли тайфуны общественной жизни изменить человека. Память нормы сильна. Значит, в человеке существует склонность возврата к норме. Это самое гениальное. И поэтому вся моя система построена на одном – на памяти нормы. И сам я также подсознательно улавливаю ваше дыхание, ваше движение, ваш взгляд, а главное, вашу мысль. И это несмотря на то, что вы мыслите про себя, а я мыслю вслух. И мысль должна одолеть мысль, чтобы та отошла в уголок, скрестила руки на груди и дала возможность нашему бренному телу перейти в норму.
    * * *
    Меня раньше удивляло, почему вдруг люди лишаются здравого смысла и обращаются ко мне с просьбой о невозможном. Почему? Но слава Богу, я потом нашел ответ. Они интуитивно знают, что это возможно. Подсознание наше божественное знает – может плод встать на место, может пройти катаракта, могут случиться такие вещи, которые не случались никогда. Это информация внутри людей заставляет говорить, казалось бы, о несуразном. И я в этом убедился. И понял, как велик человек, что он это знает. И я стал использовать это в своих сеансах, в своем воздействии на вас изнутри. Потому что чисто медицинское вмешательство – это подход снаружи. Задумайтесь, вот человек принимает таблетку – она приходит извне. Несмотря на то, что он ее проглотил, все равно это действие извне. И совершенно отдельно, в стороне стоит воздействие изнутри. А воздействие изнутри невероятно мощное. Ведь именно процессы внутренние и создают болезнь. Отчего вдруг растет опухоль? Кто ее породил? Ее создает сам организм. Так он сам и должен ее убрать. А пытаются убрать снаружи, потому что не научились убирать изнутри.
    Однако нельзя меня отрывать от медицины ни в коем случае. Я считаю, необходимо использовать все, что может помочь человеку. Абсолютно все.
    Говорят: нетрадиционная медицина или альтернативная. Глупее не скажешь. Еще есть одно выражение, просто я не могу это слышать, – народная медицина. Я признаю народный хор, признаю народные танцы, но хоть режьте, не признаю народную кибернетику, народную физику. Я – противник народной медицины. Я – сторонник профессиональной медицины. Высокопрофессиональной! Академичной! Настоящей! С глубиной знаний физиологии, анатомии, с философским мышлением. Вот что! А шарлатанство никогда не может быть названо народной медициной.
    Меня часто спрашивают: кто же ваши учителя? Их много. Это, может быть, и неудавшийся поэт... и случайный прохожий на улице. Это и капля дождя... Я всегда смотрел на листья и всегда видел дрожащую каплю. Это помогало мне видеть все вокруг. Я всегда изучаю лица людей, которые идут навстречу.
    Учителя? Это и Пушкин... Это и Гельвеций... И Жан Жак Руссо... И Гёте... У них у всех я черпал что-то. Они делились щедро, но не всегда легко было увидеть главный смысл. Почему никто из психологов мира не расшифровал фразы Гёте:
       Вот в чем я, например, не разберусь:
       Душа и тело слиты нераздельно.
       Так отчего же тесный их союз Не оградил их от вражды смертельной?
       Значит, наша мысль ничего не может сделать с телом. Разве умирающий не упрашивал свои внутренние органы помочь выжить? Не падал на колени перед своим желудком или пищеводом. И великие падали и грызли зубами подоконники, терзаясь в муках. И еще тысячи лет будут наши желудки, пищеводы, катаракты, наши залысины, пяточные шпоры, суставы и сосуды укладывать миллионы людей в постели, в могилы, не повинуясь нашему желанию выжить. Не повинуясь мысли, которая не только говорит, но и кричит. Но не услышит наш организм мольбу о помощи.
    Сознание и тело не дружат. Поэтому, как ни упрашивай уйти болезнь, она есть. И как бы ни упрашивал ее любой психотерапевт, она остается. И никто не стал упрашивать коленный сустав, чтобы он стал нормальным. Никто не стал упрашивать мизинец согнутый, чтобы он разогнулся. Не упрашивай. Бесполезно!
    И все же – сила психики велика! А в чем именно? В подсознании. И это заложено природой.
    Вы знаете, я как-то записал себе в книжку: самому себе верить нельзя. Как я могу разбираться в химии, если я ее не знаю? Кто-то мне должен растолковать ее, чтобы я сориентировался в ней. А как вы можете разбираться в психике, если вы не специалист? Есть те, кто, как говорится, копался в душе, изучал ее. Вот ему надо верить. Поэтому не во всем верьте себе. И не спешите верить в предшествующую информацию. Она вам не нужна совершенно. Чаще всего она лженаучна.
    От Христа идет мысль: вера творит чудеса. Ну как ни с того ни с сего верить? Кому кто верил ни с того ни с сего? А вот чудеса творят веру, это уже другой вариант, то есть когда человек что-то такое сделает, тогда к нему появляется вера. И я решил: зачем мне, чтобы вера творила чудеса, когда лучше пусть чудеса сотворят веру. Но потом, когда я стал практически все делать, понял, что вера не главное, и высший учитель у меня – вы! Не надо верить! Не веря, мы даем результаты.
    Верить мне можно только в одном – что я вам не хочу ничего плохого. Во всем остальном не верьте. Не верьте, что у вас пройдет шишка на голове, или в голове, или в другом месте, что пройдет варикоз или бессонница. Если бы я был министр здравоохранения или самый главный врач, я бы запретил целить людей от бессонницы, потому что лечить людей от бессонницы – это все равно что лечить человека от отсутствия жажды. Вот вам хочется сейчас пить воду? Нет. Почему? Потому что хватает в организме жидкости. Скажите, сколько раз вы пьете воду в день? Никто не скажет. А когда лучше воду пить – утром, вечером или днем? Не знаете? То же самое должно быть и со сном. Спите тогда, когда у вас есть жажда спать, вот и все. Ни раньше, ни позже. И тогда не возникнет противоречия ни в мыслях, ни в действиях.
    Может ли человек верить в судьбу? В общую – да, в частную – нет. Существует выражение: «Анатомия – это судьба». Это предопределенность. Вот вы родились женщиной. Значит, вы уже мать в будущем, бабушка в будущем, если ничто не помешает, естественно. Вы женщина, и все женское – вам. А если вы родились мужчиной, то уже судьба другая, потому что вы уже отец и дедушка. И вы бриться будете, она – нет. И уже другие совершенно у вас будут пути в жизни. Вот вам предопределенность. К примеру, вы родились красивым – одна судьба, а если вы урод – другая. Поэтому есть предопределенность. Наша анатомия где-то определяет нашу судьбу. А сознание наше, а характер? А знание, а трудоспособность? Работали, вкалывали, допустим, учились хорошо, поступили в институт, окончили – вот вам одна судьба. А если вы ничего не делали? А если вы были лентяй, то – другая. Вот вам и предопределенность.
    Нет двух людей со схожими чувствами, если даже и схожи они между собой. И по-разному они воспринимают одно и то же.
    А как вы считаете, почему мы любим детей? Потому что это наше продолжение? Нет, не потому. Часть ваша? А вы все свои части любите?
    Я думаю, что вряд ли кто из вас сильно любит все свои части. Наверное, смотримся в зеркало: нос не люблю, брови так себе, чуть-чуть, а вот лысину совсем не обожаю; а если взгляд перевести пониже, к животу, здесь наполняемся презрением.
    Так почему же мы любим детей? Не потому, что это наша часть, а потому что, создав дитя, мы приговорили его к смерти. Не так ли? Рождая детей, мы обрекаем их на смерть. Ведь рано или поздно когда-то дети тоже умрут. Вот почему, я считаю, мы любим детей. Это моя точка зрения. У вас, возможно, она вызовет протест. А что такое смерть? А что такое любовь? А как надо относиться к детям? Как воспитывать – бить или не бить? Пословица говорит: «За одного битого дают десять небитых». А я придумал другую: «За одного небитого даю сто битых». Битый человек – это уже не человек. Вся история нашей страны – это избиение. Я восстал против этой поговорки. И, говоря это, я хочу возбудить в сердцах безумных отцов жалость и сострадание к собственному ребенку. Здесь мне хочется вспомнить Горького. Я считаю, не прав он, сказав, что жалость унижает. Нет, не унижает. Нужно культивировать жалость друг к другу. Это не унизительно, это хорошо. Чувство жалости к своим детям просто необходимо. Мне хотелось, чтобы вы полюбили своих детей заново, чтобы раскаялись в содеянном перед ними. Как, впрочем, раскаялись бы в любых дурных поступках и очистили душу. И никакого насилия ни над кем.
    * * *
    Для лечения любых заболеваний нужно лишь только одно – естественность. Никакого принуждения. Не принуждайте себя, а прислушайтесь к себе. В нашем организме неисчерпаемые возможности, но они очень заторможены. Спят мертвым сном защитные силы. И просто так их не разбудить – ни уговорами, ни испугом, ни какими-то приемами. Будить их надо другими средствами.
    Вот сидите вы и думаете: а когда же будет лечение? И никто не понимает того, что информация на излечение уже просачивается в вас. Я не интересуюсь диагнозом, потому что это не усиливает вероятности помощи вам. Я знаю количество и диапазон болезней, которые могут проходить. Что толку, если сейчас я буду говорить о ваших больных легких, об эмфиземе. Это не нужно совершенно. Не с этого должно начинаться излечение. Мы не можем строить здание с крыши. А только снизу, с фундамента. А фундамент один. Это – ваше внимание. И не важно, на какую тему я буду говорить: на литературную, философскую или, быть может, на спортивную. Какая разница! Я знаю, до какого состояния вас довести, чтобы помочь вам. Многим хочется, чтобы я увидел каждого из вас и сказал: «У вас бронхиальная астма. Дайте я вам нажму здесь. Нате вам еще вот это». Это будет неправильно. Хотя можно сделать и так. Но это уже правило, а не исключение. И, к сожалению, а может, и к счастью, моя работа психотерапевта – это сплошное исключение из правил, потому что я абсолютно не признаю никаких старых догм. И получаю такие результаты, которые, дай Бог, в медицине кому-нибудь еще получить. Позавидовать мне можно только в одном. Допустим, у человека прошли рубцы на сердце. И он понимает, что от них избавился без ножа, что ему уже после этого суждено жить не годы, а десятки лет. У него нормальное сердце. И вот подумайте, вникните в мою душу, что можно в этот момент испытывать. Совершивший такое чудо, я считаю, достоин божественного счастья. И это божественное счастье я испытываю многократно.
    Судите сами, не хвальбы ради, а истины ради. Вот в Библии сказано: не клянись головой своею, ибо ни единого волоса не сделаешь ни белым, ни черным.
    И что же? Так ли это? Оказывается, не так, потому что становятся у сотен людей, у тысяч седые волосы черными. И у кого? У старцев, у старух.
    Мало того, глаза становятся другого цвета. Только в Киеве было около 7 тысяч таких случаев. А сколько их по России-матушке?!
    А где слыхано, чтобы морщины исчезали у старух?
    То же самое с тромбами. Казалось бы, нет доступа к тромбу. Ну что такое тромб? Какой-то сгусток крови, какое-то образование, не подчиняющееся никому произведение нашего организма. А ведь опять-таки исчезает.
    А камни? Уж что-что, а камни-то вообще мертвы – в желчном пузыре, в почках. И они начинают растворяться, потому что организм выделяет вещества, которые растворяют эти камни. И таких случаев невероятно много.
    Киста яичников, например. Киста почек. Мы знали одно только средство – нож. А уж удачно будет это или нет – кому как повезет. Стало и это проходить.
    Наши страдалицы-женщины. Некоторые много лет не могут иметь ребенка. Почему? Потому что перенесли воспалительный процесс, а это вызвало разрастание килоидной ткани. И все. И уже никто ничего не может сделать. Ходят они без всякой надежды иметь дитя. И вдруг случается невообразимое: никто к ним не прикасается, их никто не терзает, и вдруг они излечиваются, собственно, не излечиваются, это нельзя даже называть лечением, – у них происходит процесс обратного развития и открываются просветы. И неожиданно для себя они получают бесценный подарок – возможность иметь свое дитя.
    А можно ли приказать волосам или ногтям? Это мертвое вроде бы: мы их режем и не чувствуем боли. А они живые. И они стали реагировать. И это – мое открытие.
    Многое заложено в человеке, заложено и то, чтобы слепой прозрел. Ленинградский случай, когда 31 год не видела женщина. Не на почве испуга, не на почве функционального расстройства, а на почве того, что исковеркано было глазное дно рубцовой тканью. И прозрела за два сеанса. И стала видеть. Десятки людей заплакали в зале. Заплакали, наверное, от счастья за нее и от восторга перед открывшейся тайной.
    И если к исчезновению тромбов уже привыкли, то как отнестись к исчезновению порока сердца? Ведь это то, что всегда оперировалось во всех странах. А попробуй оперируйся там, где такая операция может стоить столько, что не хватит и жизни расплатиться за нее. И вдруг все это проходит просто так.
    Вот женщин беспокоит опухоль груди, мастопатия, фибромиома. Ведь это для женщин ежедневная Голгофа. А варикозное расширение вен? Ведь для того, чтобы его убрать, необходимо хирургическое вмешательство. Но в человеке заложен закон избавления от этого и закон осуществления этого закона. Но не осуществлялся он почему-то тысячелетиями. И пришли к твердому заключению: только хирургия. Но как хорошо звучит одна библейская фраза! Ведь Библия – книга мудрости. В ней столько скрытого смысла в строках и между ними, что надо и свою собственную мудрость чуть-чуть иметь, чтобы увидеть эту мудрость. Но ни разу я не слышал никого, кто растолковал бы эту строку: не нарушить закон я пришел, но исполнить!
    Вот перекличка научного и религиозного.
    В нас заложен закон – закон излечения, закон восстановления, – его лишь надо исполнить.
    Казалось бы, многое уже знакомо, но в знакомом всегда скрыто незнакомое. И, открывая в себе известное, мы обнаруживаем и неизвестное. Каждый человек открывает себя заново. И так будет всегда, потому что никогда мы не повторяем друг друга. Ибо в каждом человеке существует своя тайна.
    Я должен ввести вас в этот интересный мир. Не скажу – таинственный, потому что тайна – это всего лишь то, что нам неизвестно. Тайна бесконечна, и хочу я, чтобы унесли вы с собой не только своеобразную печать в своей душе, но и понимание. Если в результате человеческого общения человек не становится человечнее, умнее, совершеннее, то напрасно оно было.
    Но главным в нашем общении все-таки было, есть и будет желание приблизиться к вам. Вернее, к вашим болезням. Люди настолько уязвимы, вернее, не люди, а человечество. Оно непонятно по какому капризу природы вынуждено страдать. И я порой удивляюсь, что природа настолько гармонично все создала, даже болезни. Ведь в появлении и росте болезни существует особая гармония. И вот, наверное, в силу этого носит человек порой смертельные болезни. Устали те, кто болен, устали и те, кто занимается лечением. Мне кажется, устало от этой борьбы все человечество. И не думайте вы, что ваша боль не находится во мне. Ведь видеть страдания – это тоже страдать. Очень тяжело испытывать собственное страдание, но еще тяжелее видеть страдания других, поэтому не думайте, что так легко складываются эти кирпичики, чтобы построить здание.
    Не помощники вы мне в этом, а потому не нарушайте маленькой заповеди. Нет для вас помех, не ищите комфорт ни для ваших ушей, ни для ваших глаз, ни для вашего тела, потому что никто не знает, в какой позиции, с каким настроением – с верой или без нее – откроется ваше подсознание, способное излечить вас от недуга.
    И не настраивайтесь, не пытайтесь быть хорошей скрипкой. Вы и так хорошая скрипка. И в нашей игре души и тела вы слушайте себя, но не меня.
    И случится то, что должно. И придет время, когда вы сами себе позавидуете, что встречались мы с вами. А я бросаю к вашим ногам и к вашим сердцам эту выстраданную мудрость. И не всегда в вашей жизни вам будет выпадать такой шанс.
    Внушаю я вам то, чтобы тела ваши вернулись к норме, даже если запущены, даже если искалечены временем и травмами. И чтобы воспрял дух в вас, чтобы лишились невроза, неуверенности, страха... и не потеряли надежду. Надежду на все: на лучшую жизнь, на свое здоровье, на веру в любовь, веру в своих детей. И чтобы никогда в жизни вы не теряли надежду. Потому что в надежде уже есть половина победы. Наши победы слишком скромно называются победами, они больше чем победы. Но даже если вы не понимаете и сотой части из сказанного мной, вы все равно пленники истины.
    А сейчас я пытаюсь поглядеть на себя со стороны, вашими глазами, и попытаюсь понять, чего бы мне, на вашем месте, хотелось.
    И наверное, хотелось бы мне все-таки веских доказательств того, что происходит чудо, что происходит невозможное.
    И потому хотелось бы мне, чтобы вдобавок к тому чуду, которого не видно, которое происходит там, на клеточном уровне, чтобы произошло оно со мной и на уровне осязаемых вещей.
    И хотя я уже говорил о чудесах излечения, хотелось бы, чтобы мне доказывали это, может быть, и в сотый, и в тысячный раз.
    И я вас понимаю. Но я пересиливаю соблазн удовлетворить такое желание, зная, что даже и неудовлетворение удовлетворит другое желание ваше, а именно: достичь победы, достичь победы над самим собой. Над тем, что заложено в вас неправильное, извращенное, больное. Я видел очень многих людей, которые занимаются тем, что психологическим способом пытаются скорректировать другого человека. Но они это облачают в какую-то абсолютно неприемлемую и неестественную форму. Так что естественно сейчас? Вот люди покашливают. Это естественно? Они же пытаются запретить то естественное, что есть в людях. Но нельзя запрещать им это делать. Мы не должны сердиться на человека. Никогда не надо переделывать окружающих людей в угоду себе. Надо переделывать себя. Надо адаптироваться к ним. Надо адаптироваться к естественному шуму, к естественным неудобствам. Вот тогда вы сильны. Но когда вы стараетесь перевоспитать или научить человека, как не шуметь, как себя вести тихо, вы в очень жалкой и слабой роли. Я видел, что многие, кто занимается коррекцией психики, совершенно этот фактор не учитывают.
    И чувствуется в этом неуверенность. Мы всегда не уверены в том, чего мы не умеем. Так научитесь, научитесь вашему делу, тогда вы будете в нем уверены.
    А неуверенность, неестественность, фальшь порождают недоверие.
    Стоит только певцу чуть-чуть сфальшивить, и он одной фальшивой нотой уничтожает все свое пение. И слушатель, зритель уже не простит этого никогда.
    Умение не сфальшивить – это уже искусство, это мастерство. А за ними годы мучений, терзаний, каторжный труд. Только когда человек мучается, он что-то рождает. А со стороны это все смотрится легко, легко струится голос, рождается мысль.
    Ансамбль «Битлз» – это классика. А сколько потом возникло мишуры! На каждом перекрестке теперь чуть ли не в судорогах бьются, танцуют и раздеваются, кто с кольцами в ноздрях, кто с кольцами в ушах. Но никто из них не способен даже близко сравняться с «Битлз», потому что только правда в искусстве делает искусство искусством. А это и труд, и риск.
    Должен сказать: без риска не может состояться психолог, потому что риск – это всегда вторжение в неизведанное. Это и да, и нет. И чаще всего – нет. Ты в погоне за «да» – а это один шанс из ста, а может, один шанс из тысячи. Нужно просчитать вариант, и только тогда открывается новое. Только тогда. Наш пациент безразличен ко всему, что бы вокруг ни делалось. Правда, у него две роли. В данном случае он наш пациент, наш ученик. А с другой стороны, человек. И как человеку ему разрешается раздражаться. Ему разрешается негодовать и проявлять свое непонимание. А как пациент он от этого страдает.
    И ты в своем воздействии на него должен добиться того, чтобы не замечал он внешние раздражители. Поэтому-то я своих пациентов хочу научить быть неуязвивыми, что бы ни происходило вокруг. Вы должны быть неуязвимы. И запомните это себе очень крепко. Это мой самый главный принцип. Не ищите комфорта, не ищите какой-то позы. И ни в коем случае не старайтесь, чтобы вам было удобно или комфортно. Это просто во вред. Информация может прийти к вам в момент движения. Я думаю, что людям больше нужны микродвижения, нежели макро.
    Моя цель – микродвижения, незаметные, молекулярные. И не нужны мне громыхающие аплодисментами стадионы.
    * * *
    Известно выражение: вера творит чудеса. Многие считают: если я не буду верить, то у меня не произойдет никаких изменений. Оставьте эти заботы. Оставьте и не волнуйтесь, не верьте. Не любите и не уважайте. Прислушивайтесь только к себе. Этого достаточно, потому что не только есть уши, глаза, есть еще поры в коже каждого человека. И войти в человека можно и через поры. Я знаю, как проникнуть в вас, но вам это не нужно знать.
    Нет ничего, чтобы что-то случилось вне вас. На то обращайте внимание, что в вас, а не вокруг.
    И произойдут в вашем теле изменения, невидимые вам.
    Но никогда в жизни не смотрите на жизнь одним глазом. Смотрите двумя глазами, и на тех, кого любишь и кого не любишь, кому веришь и кому не веришь, – только двумя или не смотрите вообще.
    Не зря в одном из древних трактатов сказано: самое лучшее лекарство для человека – человек.
    Если врач смотрится плохо, я к нему не пойду.
    Я не пойду к слабому, не пойду к некрасивому, не пойду к нездоровому, не пойду к неуверенному. Если врач сам выглядит хорошо, то, наверное, он где-то идет по стопам своих пациентов, излеченных им.
    ...И я хочу с вами поговорить о сглазе. Ведь именно это часто является причиной наших болезней.
    Допустим, кто-то идет по улице. И по пути вдруг видит чье-то лицо. Нет, не видит, просто оно попадает в поле зрения, но образ этот совершенно неосознанно фиксируется. И вот вы запечатлеваете в своей памяти то, что видите сбоку. И то, что вы увидели, – тревожное, с нахмуренным лбом, насупленным взглядом. И неосознанно вы зафиксировали эту физиономию. А на ней написано очень многое. В частности, агрессия, и, может быть, в ваш адрес. И что получается? Пришли вы домой, легли спать, а образ всплыл, но всплыл опять-таки неосознанно.
    Он посеял тревогу. А в ответ на тревогу давление подпрыгнуло, потому что адреналин появился, а только адреналин появляется, тут же и голова заболела. И у всех, кого сглазили, всегда один-единственный симптом, а именно: болит голова. Почему? Потому что неосознанно приняли сигнал тревоги.
    * * *
    Есть медицина внешняя и внутренняя. Есть лечение человека и лечение человечества. Есть человек конкретный и человек вообще. Конкретный человек – это и тот же идиот, который не может ложки держать в руках, но он человек. Человек, который совершает тяжкое преступление, тоже человек. Человек – это такая палитра! От Льва Толстого и Паганини до психически больного – и все это называется Человек. И поэтому то, что применимо к одному конкретному человеку, совершенно не применимо к огромной массе людей. Лечение человечества – я позволю себе такую мысль – имеет совершенно другие законы, чем лечение человека в отдельности.
    Все, что присуще вам, присуще всем, а что всем присуще – присуще вам, и наоборот: присуще всем – не присуще вам, не присуще вам – присуще всем. Поэтому вы можете быть и правилом, и исключением из правила.
    Я очень люблю природу и одновременно не люблю ее за то, что она придумала нелепый закон – закон умирания людей. Этого природе никак нельзя простить, мыслящие существа не должны погибать, а порой еще и очень рано. А что такое смерть?
    Я считаю, что смерть – это расстройство былого единства. А фактически смерти нет. С точки зрения природы. А с точки зрения человека – есть. Смерть – это последовательное умирание, а умирание – это последовательная смерть. Люди к смерти не готовы. И часто переживают по ночам. Ворочаются и боятся. Думают и тешат себя байками. А стоит ли думать об этом, тем более ночью. Я лег и сплю. Потому что устал, а утром встал – воздух хороший. Зима, весна или лето – ура! Живу мгновение. Живите мгновением, а дальше будет видно. Даст Бог день – даст Бог пищу. От страха развивается невроз. А если у вас до этого произошла какая-то психическая травма, появляется инфаркт. У бухгалтеров, например, возможно кровоизлияние от предстоящей ревизии, если знают, что ревизия закончится плачевно. Отрицательные факторы могут дать усиление болезни.
    * * *
    Говоря о душе, мы тут же вспоминаем учение йогов. Не использую ли я их приемы для воздействия на психику? Считаю, что нет. Хотя иногда говорят, что в моем методе присутствует медитация...
    Медитация не может помочь избавиться от соматических заболеваний. Я отверг и гипноз. Мне не нужно убаюкивать вас. Дайте себе свободу, не вмешивайтесь в себя, не навязывайте себе, даже хорошего не навязывайте. Растворитесь в музыке, ибо
       ...болящий дух врачует песнопение.
       Мелодии таинственная власть
       Тяжелое искупит заблуждение
       И утолит бунтующую страсть.
    Я бывал и всегда бываю, где бы ни находился, в различных храмах. Очень приятно слышать религиозные напевы. Я думаю, что таких напевов нигде нет. Не зря самые знаменитые композиторы мира писали эту музыку. И слышится добро в них. А добро должно струиться в каждом и во всем, и больше ничего. Говори о добре, но собственным примером подтверждай. Я, делавший столько для людей, в таких огромных, космических дозах, не хочу соглашаться с тем, что я делал не добро. Не соглашусь, даже на костре. Я делал добро и буду делать его дальше.
    Я сказал, что лечится всё, но не все, и лечатся все, но не всё. В любом правиле есть исключение, в любом исключении есть правило. Все это переплетено. И каждый из вас пронизан всеми этими истинами. Они рождаются, погибают, противоречат. Все это – вал информации. Информация идет из ваших рук, ног... Вы вдыхаете воздух – и это информация... Окружающее несет вам информацию... Вы очень много впитываете, много перевариваете, и совершается колоссальнейшая, сложнейшая работа. И я веду вас тропой, мне известной давно. Но каждый раз это другая тропа. Я знаю, как привести вас к невозможному. И это невозможное случается с очень многими. А самое-самое невозможное – это чтобы оно случилось с большим количеством людей. В нашем разговоре и контакте есть одна-единственная направленность – подтолкнуть вас к совершенству. Чтобы исправилась ошибка, созданная самим же организмом, ибо не кто иной, как сам организм порождает болезнь. Он – творец любой неправильности, любой кривизны, любого отсутствия или присутствия. Он – творец! И он же имеет потенциальные возможности качнуть маятник назад. Это дано!
    Я открыл главное, общее. Вы знаете, что говорить о конкретном – это ни о чем не говорить. А когда говоришь вообще – говоришь обо всем. И вот я пришел к тому, что человек может давать очень сильные реакции души и тела, если правильно сыграть на этой сложнейшей, уникальнейшей, гениальнейшей в мире клавиатуре – на струнах его души.
       И не помеха вам то, что помеха...
       И не страх то, что страх...
    А кто окунулся в свои чувства, то не отвлечение это, а, наоборот, сосредоточение...
    И дозволены вам любые чувства и даже запретные. Но запретных чувств нет. Есть чувства человеческие. И поэтому все человеческое дозволено. А если нет никаких ощущений и чувств, если нет никакого внимания, то я этого и не требовал и не настаивал на этом, а только лишь взывал и внушал одно: будьте естественны. Быть может, ваша естественность в том, чтобы ничего не испытывать и быть невнимательным, рассеянным и непонимающим...
    Знаю я одно: ждете вы не от себя, но ждете вы от меня... Ожидающий этого получит это. Даже если стоит на краю пропасти. Ждешь божественного и невозможного – получи это, если ты действительно веришь и ждешь.
    Дозволяется все, любые чувства, начиная от торжественных и кончая игривыми и несерьезными. Но, может быть, несерьезные чувства как раз и есть серьезные, а серьезные – несерьезные.
    Растворитесь в воспоминаниях, утоните в чувствах, потому что многое есть, но и нет. Унеслась далеко ваша мысль и воображение. И выпили вы сегодня свою чашу, хотя и не знаете, что выпили, и не верите, что ее целительная влага уже струится в вас. Уже проникла всюду, даже туда, куда нет проникновения. И не верите вы вашему уму – мешает он, зато верьте моему... И почувствовали это даже строгие скептики. Потому что и к вам я проник, и в вашу дверь вломился. Хотя и захлопываете вы эту дверь. Так велит природа. Но та же природа оставила нам всем шанс, что дверь эта легко открывается дуновением! И истина в вас есть. И мудрость в вас есть. Не зря я говорю: божественное – это узнать то, что знаешь. Умом вы все равно этого не узнаете. А откликнетесь, быть может, тем, что не поддавалось никакому лечению, о чем вы только мечтали: а вдруг случится чудо. Может быть, откликнетесь левым или правым глазом, а может быть, двумя сразу. Может быть, откликнетесь вашей печенью или кожей. И я стремлюсь попасть в каждого и во всех сразу. И поддаетесь вы этому попаданию так хорошо, так легко. Идете мне навстречу, подставляя себя всего, с головы до ног, под мой особый выстрел.
    И разрешите мне выстрелить в вас и расстрелять вашу боль, опухоль, страдания. И чтобы это все произошло без страдания. Потому что мой девиз – избавлять людей от страдания без страдания. И не лекция, не проповедь речь моя, а дорога, где иду я за мыслью своей, а значит, за чувством своим. Потому говорит не мой язык и не ум мой, а мое сердце.
    Мне нравится смотреть на горящие свечи. И я знаю, что многие люди любят свечи. Свечи – это символ. И честно говоря, есть главный смысл в свече: «Сгорая сам – свечу другим».
    И пусть будет то, что будет. И пусть случится то, что должно. И думайте, что хотите, о ком хотите, а любить или не любить – это ваше дело... Верить или не верить – это для меня не имеет значения. Только душу откройте... И дайте себе свободу... во всем: в положении тела, в мыслях, в чувствах. И вы должны заговорить с собой. А можно и со мной... И не все будет так, как вы задумали... Но зато конечный результат будет тот, что я задумал... О сне не вспоминайте. Вникнуть в тайну не пытайтесь. Хотя я сказал: дайте свободу себе во всем – будьте неподвижны. Будьте красивы внешне... Наше время – ожидание... Моим словам значения не придавайте. Не ищите в них касающегося вас... И разрешите быть всему... Многие испытывают многое... Многие испытывают немногое... Многие ничего не испытывают. Как растет трава, мы не видим, как развиваются, прогрессируют болезни, мы не слышим и не чувствуем. Поэтому не будете чувствовать и слышать, как исчезает болезнь. Знаю, что во многом не совпадаю в мыслях и понимании с вами. Пусть не огорчает вас это... Не огорчайтесь нашему несовпадению понимания, если такое возникло. Излечены будут все... Все пройдет. Пусть не сразу и не у всех. Ваши предшествующие знания не помешают вам... Чем вы ни были бы напичканы, какими бы ложными понятиями – не помешает вам это ни в коем случае... Мы придем лишь к тому, к чему стремимся. А если вы ничего не испытываете, то все равно испытываете. От вашего старания зависит мало что.
    И любой тест на прочность вы выдержите, и на шум, и на тишину, и на внезапность, и на любые перепады...
    И снова душа полируется, отмывается, очищается. А душа отмывается – отмывается все. Знали бы вы, в каких дозах и в каких количествах избавляетесь от того, от чего нельзя и немыслимо было избавиться.
    И свершится то, что возможно. И возможно то, что совершится. Не старайтесь запомнить мои слова. Это не нужно. Не боритесь ни с чем в себе: ни с хорошим, ни с плохим.
    Вся наша встреча – это стремление взять барьер, который называется невозможным. Я хочу оградить вас от того, чтобы в этом вы сами себе не помешали.
    Будьте свободны. Хотя это, наверное, самое трудное, что можно осуществить. Не принуждайте себя ни в чем. И помните: только естественность в ваших мыслях, вашем поведении приведет к внутренней свободе.
    Мысль есть зло. Но мысль есть и счастье. Потому что только мыслью когда-нибудь Человек добьется бессмертия. Но он добьется этого тогда, когда будет знать всё о Человеке...